Налёт...

[kapacb]

- И откуда-таки на нас свалилась эта цаца, Жора? - спросил мужчина
постарше.
- Цацу прислали аж из Житомира, - ответил мужчина помладше, - Теперь
цаца целыми днями звонит обратно в свой великий Житомир, шобы поплакать
за жизнь в нашем захолустье.
- Шо вы говорите? - мужчина постарше дёрнул подбородком, - Я всегда
утверждал, шо телефон в сберкассе должен иметь выход только на милицию.
Почему три целых клиента должны ждать вот уже целое утро, пока цаца
наговорится и соизволит принять деньги на книжку? Я всецело поддерживаю
эту пожилую даму!
- Миша, я-таки не очень понимаю эту вашу махинацию с дробями, но крепко
уважаю целостность вашего мнения, - кивнул мужчина помладше.

- Слушайте меня свободным ухом, столичная цаца! - возмущалась тем
временем пожилая дама, - У меня больше дел, чем у вас пустоты под
бигудями. Оставьте в покое варнякать по телефону, начните обслуживать
население! Мы устали слушать за ваши мансы и хочим пополнить книжки.

Дверь распахнулась и в помещение вошли трое мужчин. Один из них
направился к окошку кассы, второй остановился в центре комнаты, а
третий заложил дверь, просунув ножку стула в ручки.
- Дамы и господа, ша! - сообщил первый, - Я не стану брехать, шо никто
не пострадает, но если будет тихо, то может оказаться, шо я зря
переживал за ваше здоровье. С другого бока, на дверях стоит вооружённый
Йося, а прямо рядом с вами стоит вооружённый Додик, шо уже кое-шо за
тишину, как вы думаете?

Он наклонился к окошку и с улыбкой поинтересовался:
- Имею до вас два вопроса - как зовут такую милую барышню и держите
руки так, шобы я их видел даже закрытыми глазами. Я - Беня, если вы не
вдруг не знаете. Но если вы таки вдруг не знаете, то это револьвер, шо
уже кое-шо за меня, как вы думаете?
- Я дико извиняюсь, Беня, - подал голос мужчина постарше, - Но цаца
приехала из Житомира и очень даже может не знать за Беню. Я совсем не
удивлюсь, если цаца не знает даже за револьвер.

Девушка-кассир возмущенно фыркнула, с треском положила трубку, встала и
откинула назад каштановые волосы, закрывавшие лицо.
- Знаете шо, знаменитый на весь город Беня? Вы так размахиваете своим
пистолетом, как будто он ваша единственная гордость. Если хочите знать,
меня зовут Ляля.
- Цацу зовут Ляля, - закатила глаза пожилая дама, - Тикай-ховайся,
Житомир на тропе войны.

Беня прищурил левый глаз, оценивая красоту девушки, и спокойно
осведомился:
- Ляля, зачем вы говорите злых слов, Ляля? Я шёл сюдой и думал за
кассу. Теперь я стою в кассе и думаю за вас. А время тем временем
исходит на пшик и деньги до сих пор не перешли из вашей симпатичной
конторки в наши вооруженные до зубов руки. Скажите, Ляля, вы думаете,
шо так должно быть? Или вам капельку кажется, шо я-таки сбился с курса?
- Скажите, Беня, это шо, налёт? - возбуждённо поинтересовался мужчина
помладше, - Так наверное, нам пора лежать тихо и делать вид, шо мы вас
в упор не видим. И мы хочим вас заверить со страшной силой, шо даже
самого маленького звука в ваш уважаемый адрес...
- Жора, замолчите свой рот! - дёрнул того за рукав мужчина постарше, -
Беня работает! Шо вы буркочите ему под горячую руку?! Ляжьте уже на
пол. Где вы пошли ложиться, шлимазл в жилетке? Там уважаемый Беня
может, не дай бог, через вас споткнуться на каждом шагу.

- Знаешь, Беня, - вежливо заметил Йося, - Я слушал твоих последних слов
и задумался.
- За какой предмет ты задумался, Йося? - спросил Беня.
- Я задумался за курс валют, - ответил тот, - Ты будешь смеяться, но я
начинаю иметь за него сомнений.
- Нашёл время, малохольный! - хмыкнул Додик, - Давай сначала вынесем
валют, а потом начнём думать за ихние курсы.
- А вот таки нет, Додик, - помотал головой Йося, - Думать надо именно
сию минуту. Потому шо если валюта пойдёт коротким курсом на выход, то
мне, с тяжеленными мешками, придётся всю дорогу переступать через этого
поца на полу. Так я скажу тебе, Додик, шо меня это слабо радует.
- Боже мой, Йося, кончай уже быть маленьким мальчиком твоей уважаемой
мамочки, - пожал плечами Додик, - Ходи прямо по этому поцу. Я еще не
слышал хоть за одного человека, которого бы раздавили деньги.

- Жора, скоренько ползите сюдой до меня, освободите дорогу людям, -
моментально понял ситуацию мужчина постарше, - Им же таскать тяжестей!
Шо вы там развалились в центре помещения, как провинциальная доярка на
городском пляжу? Мадам, и вы тоже ляжьте уже, сколько можно задерживать
людей? Им-таки надо работать.
- Вы серьезно имеете думать, шо я ляжу на грязный пол в новой шубе? -
воскликнула пожилая дама, яростно жестикулируя, - Шоб вы лопнули, как
вы говорите глупостей! Лежите уже, где валяетесь, и молчите, как
фаршированная рыба. Так вы хоть кое-как будете выглядеть человеком.
- А шо вы с меня хочите?! Беня сказал, шо это ограбление, - принялся
слабо защищаться тот, - Где вы видели, шобы одни порядочные люди
стояли, когда другие уважаемые люди грабят кассу?!
- Беня, паршивец, шоб ты лопнул! - дама перевела возмущенный взгляд на
Беню, - Ты так сказал? Да как у тебя язык повернулся в том самом роте,
которым ты каждую субботу уминаешь мой бульон с кнейделах? Можешь
сколько угодно пачкать свою репутацию этими делами, но не смей пачкать
мою шубу! Дайте мне пополнить книжку, а когда я уйду, хоть обваляйтесь
на этом вонючем полу всем гамбузом.

- Йося, зачем ты набрал в рот воды, Йося? - спросил Беня, - Или ты
собираешься, наконец, шо-то делать? У меня уже дырка в голове через
этот хай.
- Мама, зачем вы сюдой пришли? - спросил Йося у пожилой дамы, - Я сто
раз говорил вам хранить деньги дома! Или купите себе шо-нибудь, мама.
- Йося, шоб ты лопнул! Как я могу держать такие деньги дома, когда я
там совсем одна?! Твой папа решил уже три года прохлаждаться на
кладбище, лишь бы ничего не делать, так ты хочешь, шобы я тряслась от
страха с этими деньгами под матрацом?! Я-таки купила шубу. А сдачу я
принесла на книжку. Йося, этот паршивец Додик, шоб он лопнул, какает
тебе в мозги. Он не имеет уважения до матери, так не смей с него
учиться, ты меня слышишь?!
- Мама, из-за вас весь город с меня смеётся, мама! - вздохнул Йося, -
Вы каждый раз тащите денег до очередной сберкассы, я каждый раз приношу
их вам взад. Моя доля делает шикарный оборот, мама, но денег через это
больше не становится. Ваш гений, мама, растоптал в пыль все законы
экономики. Давайте один раз сделаем наоборот - сначала я ограблю кассу,
а уже потом вы пополните книжку. Шо вам - жалко попробовать? А вдруг
это таки да прибыльно?

- Значит так, - Беня засунул револьвер за пояс, -Всем ша! Жора, ползите
да стенки и нехай мадам приляжет на вас. Йося, не хами маме. Додик,
тащи мешки. Ляля, открой сейф. Этот гоп-водевиль начинает делать мне
нервы. И потом, уже почти обед. Я хочу тут скоренько закруглиться и
повести Лялю в шашлычную.
- В шашлычную? - хмыкнула пожилая дама, - Беня, шоб ты лопнул, или ты
решил, шо Херсон - это другая Вселенная и гастроль будет вечной?!
- В шашлычную? - взвизгнула Ляля, колдуя над сейфом, - Боже мой, Беня,
я не знаю, за шо вы такой известный, но вас еще причёсывать и
причёсывать. До шашлычной можете водить этих ваших актрисок. Я не пойду
с вами до шашлычной, так себе и знайте. Вечером вы поведете меня до
ресторана. Потом танцы, катание на лодке, гулянка под луной и ювелирный
разврат. Так это делалось в Житомире, или вы чем-то хуже, Беня?

Дверца сейфа щелкнула.
- Готово! - сообщила девушка, - Выгребайте скорее, мальчики.

Когда налётчики с добычей покинули помещение сберкассы, пожилая дама
подошла к окошку и поглядела на девушку, качая головой.
- Вы-таки шустрая цаца, Ляля, - сказала она, - Но под вашими бигудями
прячется недюжинный зад. Я-таки не буду пополнять книжку. Я даже сдам
шубу обратно. Вы меня понимаете, шустрая цаца Ляля? Потому шо когда
рыжая Соня вернётся с херсонских гастролей, у Бени будет бледный вид, у
вас - кадухес на полморды, а мой шлимазл Йося на время останется без
работы. Так кто ему займёт немножко денег, кроме родной мамы?